Виктор Проскурин: «Есть люди, играющие в чувство вкуса, а есть люди, подлинно обладающие чувством вкуса. Чувство вкуса просто так не возникло, это дело пройденное, отработанное методом тыка. Как говорится — пока мордой об асфальт не ударишься, не поймёшь, что он жёсткий. ⠀ Правильно, так и учителя говорили - “Не знаешь, как играть пьяного? Сначала напейся, опохмелись, потом поймёшь, что это такое”. Но это не значит, что для того, чтобы играть пьяного, надо всё время быть пьяным. В этом вся разница. Иннокентий Михайлович Смоктуновский это мог сделать блестяще, кто-то тоже изобразит пьяного хорошо, но отвратительно. Необходимо чувство меры, чувство сознания, ощущения. ⠀ Мы стесняемся не там, где надо. Есть такие вещи, которые я говорю сам себе сейчас: что было тогда? Я говорю: мне неловко. А что это такое? Мне как-то неловко, меня это смущает. Но это было тогда. И чувство неловкости не было наказуемо. ⠀ Педагог Дина Андреева могла сказать: “Дорогой мой, научись стесняться…” А стеснительность — это когда стыдно, неприлично. Забытые слова. ⠀ Можно выругаться, и раньше тоже выругивались, “матюгались”, как говорят сейчас, но тебе говорят: “Друг мой, ну что ж вы так бранитесь, неприлично”. И человек робел. ⠀ Для того чтобы что-то ценить, надо это потерять. Всё сотрётся, но будет где-то что-то расцветать. Сейчас уже потихоньку начинают говорить какие-то важные вещи… Если двадцать лет назад на сцене не ругались матом, то, значит, спектакль считался плохим. А сейчас уже думают — знаете, вот этот спектакль нам не нужен. ⠀ Сейчас начинают всерьёз задумываться над тем, что есть хорошие сценарии, хорошие авторы, хорошие писатели. Но дело в том, что так, наверно, всегда было. Для того чтобы Булгаков стал Булгаковым, его надо было затравить, заклевать, потом похоронить, а потом сделать это: признать его. Александр Пушкин — то же самое. Это у нас теперь такая рисовка — Пушкин классик…» ⠀