«Частная жизнь Хочу написать о прелестях частной жизни. Или я все время об этом пишу? Наверное, это то единственное место, где мы свободны, я свободна. Тотально свободна. Где правила – мои. Где нет стеснения условностями, формальностями, скучным бредом повторяемости. Прелесть частной жизни в созерцательности, той неспешности пребывания внутри себя. Где существует тобой наведенный порядок. Где можно разложить вновь появившиеся мысли в коробочки смыслов, как мисс Марпл – носовые платки. Где внутренняя чистота создается действиями помочь, позаботиться, пожалеть. Где отмываешь пятна плесени с банальностей и клише искренности, доброты, участия. И треснувшая чашка дружб мила привычностью и внутренним речитативом: «Я по тебе скучаю. Я боюсь тебя потерять. Даже во сне». Прелесть частной жизни в неспешных прогулках по окрестностям жизни с заглядыванием в лица прохожих, ладошки листьев, карманы дворов. Нечаянно пытливое любопытство, интерес вознаграждаются удивительными находками сокровищ и кладов: сломанной пряжки с такой историей!, монетки, строчки или фантика, который в траве казался пазлом неоконченной картины Брожения, кружения, пилигримаж насыщают терпким запахом, сладостью дымка от встречной сигареты, стука столовых приборов чьего-то позднего ужина, обрывком песенки из чужого наушника Кажусь себе невидимкой. Может быть, и являюсь ею, почти касаясь тебя рукавом, взглядом, словом прощения – прощания. Ничем не привлекаю внимания, тихо, незаметно любуюсь жизнью, стекаю вместе с ее течением. Как ежик в тумане. Что еще надо? Дышу, слышу, чувствую, вижу, подпирая плечом притолоку даты. Без меня завалится. А когда ты посылаем мне ангелом на переходе, удивляюсь чуду совпадения места, пространства, общего присутствия прямо здесь, сейчас. Не в строчке стиха, не в книге, не в мечте. А прямо здесь - в сырости, холодке, звуках улицы, одежде. И Ты – это Ты. Что еще нужно?! Прелесть частной жизни в одиночестве. Молчании. Покое. Сосредоточенности. Возможностях времени для себя. Не так уж часто используемых. Но зримо присутствующих. Частная жизнь исполнена черновиками эмоций, телеграммами мыслей, пробами так никогда и не отправляемых посланий. Чуть громче музыка, и босыми ступнями отбивать ритм, который никогда не станцуешь, вытягиваю горло в песне, которую никогда не спою с маленьким оркестриком или под твою гитару. И чтобы голос звучал, и не врать, и белые локти в черном кружеве, и шея каминной трубой – и тепло, и уют, и покой страждущим, и надежда - претерпевающим, и утоление - скорбящим. А еще и страсть (страсть от страдать, терпеть, работы, нужды)! Сколько страсти в одиночестве! Сколько истраченных сил! Не коплю – раздариваю. Только опасаюсь задеть, царапнуть, обжечь. Мои страсти, ваши – души. Посторонюсь. Останусь странной. СтрАнницей. Страницей. Оставлю частной жизни. Частностям. Деталям. Подробностям. Листочкам, прорезающимся в горшках на окне, неспешном поливе, снятию отжившего. Груминг. Опрятствую. На подоконнике. А может, и внутри. Что, если душа – подоконник с цветочными горшками, которые забываешь полить в суете бесконечного общения. Пустого. Не о чем. Ни уму, ни сердцу (наверное, только для того, чтобы принадлежать какой-то мифической группе…) Снаружи то стужа, то ночь. Изнутри – требование цветенья. А он всего лишь - перемычка. Посредник. Буфер с прозрачным стеклом. И кто там в него глядится?! Снаружи? Изнутри? Но все же частная жизнь – часть. Общего. Жизни. Времени. Судьбы».